Всем нам суждено сдохнуть (помереть, скончаться, угаснуть, опочить, уйти в лучший мир, заснуть вечным сном, склеить ласты, отдать концы, побежать по радуге – выбирайте сами), это естественный ход вещей и я не вижу ничего в этом ужасного. Ну, а когда дядя Цирроз прибирает или раком умирают, как одна довольно-таки популярная зооза, у которой дохли спинальники, то мне более чем плевать …
И понимайте меня, как хотите.
Если подумаете, что мне не только плевать, но и ни капельки не грустно, то будете правы.
Смерть – это трагедия тех, кто пока ещё временно жив и кому был дорог покойник. Так что вопить и сокрушаться, почему мне по барабану смерть постороннего человека, которого я к тому же не уважал … это более чем странно!
По этому поводу Инна Лагун в порыве откровенности написала, что я «пробил очередное дно». И меня не удивило, когда из неё повалилось то, что из Лагун и так хлещет из всех щелей, а не только со стороны «дна» или её ротового отверстия. Это вполне ожидаемо, когда “пробивают дно” у подобных персон.
Тут же начались вопли отправлялок, что я не скорблю по Моррисон.
Ладно бы, если это был одинокий вопль Наты Сол. Старушка уже не только плохо видит – увы, все её функции верхней части тела давно дышат на ладан. Но какие же они все тупые, однако: в России каждую минуту умирает примерно 4 человека и мне (о, ужас!😉) реально плевать на это.
Как и всем нормальным людям!
Но я решил дать ретроспективу наших взаимоотношений. На вечную память, так сказать. Итак, все любители животных делятся на три большие группы – это те, кто не наживается на хвостах, те кто наживается на «спасении» и те, кто хотел бы нажиться, но пока не знает, как.
Бескорыстные любители животных, в свою очередь, делятся на тех, кто помогает сам или на тех, кто им помогает – руками, личным участием или деньгами.
Сердобольные податели милостыни на дни стольников или же на «спасение», в свою очередь подразделяются на две группы – большую и малую.
Первая группа состоит из умных и ответственных людей, которые внимательно проверяют, кому именно они отправляют деньги и куда эти деньги потрачены.
Но куда больше народу во второй группе – там те, кто по своей наивности, доверчивости, инерции или же дурости поддерживает зоонаживу, не удосужась хотя бы проверить отзывы в поисковике. При этом они искренне верят, что творят благое дело.
Да и как тут не поверить, ведь именно зоонажива громче всех орёт про свои «великие» заслуги и величает себя не иначе, как «зоозащитой». Разумеется, для этого надо овладеть в совершенстве искусством вранья, которое включает в себя мастерство переиначивания любых событий и фактов.
На примере Инны Лагун и Валентины Силич я покажу в дальнейшем, как они это делают. Но не сегодня. Сегодня я напишу о том, почему я не считаю «огромной утратой» недавний уход Моррисон «на радугу», как это принято писать среди особо трепетных. Для зоонаживы, разумеется, это потеря, так как Моррисон была их активная членша. Но не для истинной зоозащиты.
Итак, история, после которой я отправил в бан незабвенную (для некоторых) Ольгу Моррисон. Я долго терпел её эскапады, покуда она не достала меня окончательно своим враньём. После размещения поста Елены Смирновой, которая написала про «ЭКСТРЕННОЕ СПАСЕНИЕ СОБАК С ПЕРЕДЕРЖКИ СВЕТЛАНЫ ОСИПЦОВОЙ».
После того, как я вошел в положение собак, кураторов и самой Лены, дав согласие на временное размещение собак у меня, то начались истеричные вопли. Я был виноват уже в том, что никто, кроме меня, не согласился экстренно принять более двух десятков собак, которых надо было куда-то девать после их эвакуации из Беларуси.
Далее, 6 мая 2018 года по просьбе обманутых кураторов Светланой Осипцовой и её подельников, Лена Смирнова выложила всё как на духу, за что ей отдельный респект и уважуха.
Люди были в шоковом состоянии, так как после визита одного из кураторов собак, отданных на передержку Осипцовой, поступило сообщение о том, что собак умертвят, если их срочно не вывезут.
Подозрения о том, что не так все гладко на данной передержке возникали у волонтеров ещё зимой, когда Осипцова заявила о «пристройстве» сразу 80 (!!!) собак в короткий срок. Далее появилась информация о чуме и энтерите на передержке.
Когда один из кураторов, Елена, добралась до места передержки, то она обнаружила, что эту «передержку» (заброшенное здание сельской школы в глухомани Беларусии) даже концлагерем назвать нельзя. Собаки были истощены, больны, в диком стрессе, в жутких условиях содержания и очень много собак были больны демодекозом. Местные жители рассказали, что собаки умирают пачками.
Свою собаку Елена в живых уже не застала, хотя исправно отправляла деньги на её содержание.
Далее Елена Смирнова пишет, что влез “не бесплатный принимальщик”.
Разумеется, «секретный спасатель» – это Валентина Силич, которая смекнула, как можно заработать на подобном «спасении», а заодно подправить свою репутацию. Силич была готова принять собак, но за отдельные деньги, причем, за каждую конкретную собаку. Условия дальнейшего содержания тоже не были бескорыстными, насколько я помню, но утверждать это точно сейчас я не берусь. Слишком много времени прошло, а все переговоры с Леной Смирновой мы вели по телефону.
В связи с тем, что вместо отправки собак с передержки Осиповцевой к Силич (за деньги) часть собак едет ко мне (бесплатно), то поднялся обычный плач тех, кому не нравлюсь я, а нравятся лохматая душа и волосатые загребущие руки Валентины Силич и прочих коммерческих «отправлялок» и «спасалок».
Одной из таких плакальщиц и была Ольга Моррисон.
Моррисон пыталась всеми способами отмазывать зоонаживу и очернять тех, кто с ними борется, не гнушаясь при этом прямой лжи. Например, пишу я, пишет Лена Смирнова, которой Силич сама сказала, чтобы ни в коем случае не отправляли собак ко мне, а везли к ней. Пишет Джамиля Ризванова, что это именно она говорила Лене Смирновой везти собак к Силич.
А Моррисон мурлычет Смирновой в ответ – «Я думаю, Валя в разговоре с тобой, может быть и сказала такие слова, но объективно она понимала, что это осуществить нереально».
И выкладывает свою невнятную писанину о своем разговоре с Силич.
Типа, «опровержение», только я так и не понял, чего именно – Силич подтвердила, что хочет забрать собак, а то, что про деньги как-то забыла упомянуть, так это обычное дело.
Год спустя я написал как Моррисон, вместе с Блиновой-Лухминской, обсасывают «новость» о том, как «Карина Мулиар лично с группой единомышленников остановила грузовик В. Силич, битком набитый собаками». Там я тоже дал оценку степени умственных способностей тех, кто способен в это поверить.
Также Моррисон, не смотря на то, что уже и сама Силич признала факт продажи своих собак за 120 евро-сребреников в Германию, нисколько не стеснялась писать бред типа «Я уже три года слежу за вывозом Валиных (Силич) собак, Валя никуда не выезжала дальше Липецка, а теперь Чехова». О том, что Силичиха из Грязей постоянно каталась сначала в Домодедово, а потом в Шереметьево, где сдавала собак перевозчикам, а на обратном пути устраивала встречи на Киевском вокзале, Моррисон, якобы, не знала. Или недоследила?
Ниже комментарии к посту Елены Смирновой.
Olga Morrison: – “Елена Романова, Лена, предлагаю взять на кураторство оставшихся, чтоб на них никто не наживался”!
Елена Романова: – “Olga Morrison, я не умею врать как вы все, поэтому не возьму. Я помогу четным кураторам в спасении, а вас таких только разоблачать, хотя лично тебе в глаза и все роса, ты пофигистка, которой на всех насрать, особенно на животных. Зачем типа спасаешь, не понимаю, так как сбоку припеку, взять и отвести на черную передержку. Кто на кураторстве не понятно, кого спасла тоже, кого пристроила тем более.
ГДЕ СПАСЕННЫЕ ТО? Как их увидеть? Приветики с дома где”?
Olga Morrison: – “Елена Романова, вот ведь, не возьмешь, а кто же брать будет? Опять вруны и мошенники!? Я думаю, тебе нравится, сама не берешь, а потом начинаешь подвохи искать! Да и вообще, если ты не хочешь брать собак, значит тебе до них все равно? О чем тогда шум? Ждешь, когда честные кураторы придут? Тогда попроси, может возьмут честные”!?
Елена Романова: – “Olga Morrison, ты за себя говори, а не на меня переключайся. Пусть берут те, кто туда их сплавил и получил деньги. Ты врушка, которая ни разу не ответила за свои слова и действия, а только наезды и вранье. Ни одного пристроенного в ленте, ты кого вообще спасаешь то? Тупо пост и дайте денег”.
Елена Романова: – “Olga Morrison, ты ничего не перепутала? Я тебе что задолжала и почему я вдруг стала должна? Ты туда советовала (к Осиповцевой), Джамиля твоя хваленная туда отвозила, все крутили собак по кругу, а теперь – Романова спасай!? А где они вообще то? Их же украли в никуда”.
И тут Моррисон завертелась, переобулась и ушла от ответа. И я её понимаю – отрицать очевидное бессмысленно. Особенно, когда двумя руками, ногами, Джамилёй и прочими частями зоонажива голосовала за отправки собак в “рай” к Осиповцевой. Где большинство собак благополучно забрались на “райскую” радугу.
Olga Morrison: – “Елена Романова, я не говорю, что должна, ты просто очень переживаешь”)))
Елена Романова: – “Olga Morrison, я считаю что таким покуисткам, которые держат на черных передержках и где умирают животные, делать вообще нечего в зоозащите, особенно таким темным лошадкам”.
Сергей Боев: – “Olga Morrison … вам всем, как я понимаю, хоть в глаза лимонад – не слипнутся.
Если до мозга не доходит, что у Силич НЕТ и НЕ БЫЛО карантина для щенков, а в её концлагере энтерит и вольерка, что неизбежно приводит к заражению и смертям, ТО МЕДИЦИНА ЗДЕСЬ БЕССИЛЬНА”.
+++
Я это 2 года назад писал, всё это и было, и оказалось правдой.
Особенно насчёт медицины. Она и впрямь оказалась бессильной и Ольга Моррисон умерла от цирроза печени.
P.S.
А чтобы не завершать свой пост на печальной ноте я приведу выдержку из воспоминаний Наты Сол о Моррисон, как она «припёрлась к ней в больницу у нас в Измайлово»:
«Мы вышли из палаты положить мороженное в морозилку и уселись болтать прямо напротив сестринского поста. Так МИЛО, С ЛЮБОВЬЮ про собачат и подопечных. Примерно через полтора часа медсестра не выдержала и сказала нам убираться к лифту, потому что она не может сосредоточиться и слушает наши УЖАСЫ про беззащитных животных и уже думает о собаках и кошках, а работать не может».
(Ната Сол с Olga Morrison)
Если их «милые» беседы о «любви» к собачатам выглядят как ужасы, то мне больше сказать нечего. А заодно и о «талантах» Наты Сол – они все налицо в вышеприведенной части «эпитафии».
Поэтому глупо ожидать от меня, что я был бы опечален известием о смерти Моррисон от цирроза. Или Лагун надеется, что я стану по ней рыдать? – Не дождётесь!